Загадка Большого ущелья.

   «Ностальгия по Северу — не досужий вымысел и не журналистская красивость. Это что-то вроде «ломки», когда вдруг иссяк привычный эмоциональный наркотик. Обостряется эта ломка обычно весной, когда в криках перелетных птиц тебя вдруг охватывает привычная радостно-смутная тревога в предчувствии событий и испытаний грядущего сезона. И хочется лететь вслед за птицами над необъятной страной туда, где и снег растает нескоро, и зима придет раньше, чем в умеренных широтах».
                                                                                                                         Владимир Никонов

   22 июля 2010г.

   Москва провожала нас неслыханной жарой. Раскалённый воздух, с примесью начинающих гореть  подмосковных лесов и болот, торопил нас к трапу самолёта.

   О, счастье! В здании аэропорта Шереметьево градусов на пять прохладней, от чего кажется, что попал в «бабье лето». По прогнозу в Магадане, куда мы направляемся,  прохладно, где-то 17-22 градусов тепла. Лучше бы конечно холода. После затянувшейся Московской жары  кажется, что не остынешь и при лютой стуже.

   На этот раз нас четверо: Валера Мигло, Путятин Вадим, Наташа Духовенская и ваш покорный слуга - Щербаков Игорь. Хотя предполагаемый состав группы менялся несколько раз, убеждённость в том, что путешествие состоится, не покидала меня ни на мгновение, даже когда нас с Валерой оставалось только двое. Сама идея путешествия родилась в прошлом году, когда нами был  пройден маршрут по верхней части Индигирки от озера Лабынкыр до посёлка Усть-Нера. Поразили горы, стеной обступившие посёлок со всех сторон. Казалось, река здесь должна была закончиться. Любопытство моё многократно усилилось после рассказа Володи – шофёра, вёзшего нас в Сусуман, о том, что на протяжении ста километров Индигирка течёт в глубоком ущелье со страшными порогами. Учитывая ширину реки и расход воды, это должно было быть поистине грандиозным зрелищем. Возвратившись в Москву, облазив интернет и изучив карты, разгадать загадку, словно это была государственная тайна, мне так и не удалось. Оставалось одно – побывать там самому и стереть это белое пятно. Во всяком случае, для себя.

   Перелёт прошёл незаметно, а опасения по поводу перегруза оказались напрасны - общий вес был в пределах допустимого. Продукты, газ для горелки и прочие мелочи планировали купить на месте.

   23 июля.

   В аэропорту «Сокол» приземлились во второй половине дня. Низкая облачность наглухо укрыла ближайшие сопки, в воздухе ощущается избыточная влага и кажется, вот-вот пойдёт дождь. В Москве сейчас раннее утро, народ, приостывший за ночь, только просыпается, у нас же всё наоборот. Но дискомфорт не ощущается, тяжело будет, когда будем возвращаться.

   Нужный адрес дома и квартиру в посёлке «Сокол», что рядом с аэропортом, любезно предоставленную нам на пару дней Людмилой Юрьевной, находим быстро, не прибегая к помощи «языка». Едва расположившись, отправляемся по магазинам, благо их в посёлке штук пять. Почти всё, что планировали купить для раскладки – есть. Приглянувшуюся тушёнку купили одну банку - на пробу. Проблема оказалась только с супами в пакетиках. Ну да ладно, посмотрим завтра в Магадане. Весь вечер уходит на то, чтобы расфасовать сыпучие продукты по пластиковым флаконам. Попутно уточняем предварительную договорённость с водителем микроавтобуса на 25 июля до Сусумана и с Володей о заброске до Бурустаха на 26. Всё нормально, нас ждут.

   Погода под вечер оказалась более приветливой, чем в момент прилёта. Облачность поднялась и, даже, выглянуло солнышко. Народ во всю названивает по сотовым, извещая родных и близких о перелёте и прочей ерунде, чередуя деловыми разговорами, никак не отпускающими даже здесь,  несмотря на отпуск.

   24 июля.

   Ночь не задалась. Мерещилась Московская жара, а к полуночи в открытые форточки проникли комары. Пришлось вставать и давать бой кровопийцам.

   Утро солнечное. После нехитрого завтрака идём в аэропорт на автобус до Магадана. Режим отправления – каждый час, и в пути около часа. Почти всю дорогу дремали. Пригревающее солнце создаёт иллюзию жары. Лишь покинув автобус почувствовали  освежающий ветерок с океана. По пути к бухте Нагаева заглядываем во все продуктовые магазины и даже на рынок. Супов нет. Чувство тревоги вызывает и отсутствие нужных газовых баллонов. Ведь без них будет сложно осуществить запланированный горный маршрут. Конечно, можно воспользоваться бензином, но какого он качества здесь мы не знаем. Например, на Камчатке два года назад нам постоянно приходилось чистить форсунки.

Бухта Нагаева.

    На небе почти ни облачка и этот факт позволяет с удовольствием лицезреть гладь океана и окружающие бухту сопки. Не устаю любоваться центральной улицей Магадана, живописно, как трамплин, спускающейся к основанию сопки, на которой раскинулась основная часть города.

Улица Ленина.

   Время неумолимо приближается к обеду. В очередном спортивном магазине обнаруживаем нужный нам газ, а в супермаркете - неплохой набор супов. Последний пункт программы – краеведческий музей. Добираемся до него, когда до закрытия остаётся часа два. В прошлом году мы были у дверей за полчаса и нас не пустили. В экспозиции музея есть что посмотреть. Особое любопытство вызывают залы, посвящённые Дальстрою времён ГУЛАГа и минералы Колымы. Успеваем, не спеша, всё осмотреть и даже «сесть на хвост» проходящей экскурсии. В посёлок «Сокол»  возвращаемся, как говорится, усталые, но довольные.

   25 июля.

   Вторая ночь перед отъездом прошла более комфортно.  Рано вставать не пришлось, микроавтобус ожидался в 9.30  и прямо к подъезду. Утро тёплое и солнечное. В салоне пока мы одни, и даже, почти все вещи удалось разместить в багажном отсеке. Отложенная на утро покупка пузырька не осуществилась. Водка в магазинах продаётся только после 10 часов.

   Дорога до посёлка Палатка, где мы были уже после десяти, пролетела быстро, поскольку - асфальт, а вот дальше началась грунтовка. К счастью, в машине установлен кондиционер, и глотать пыль не пришлось.

   Чем дальше мы удалялись от Магадана, тем задымлённей становилась местность, порой даже ближайшие сопки тонули в густой неподвижной дымке. Открытых очагов не видно, но где-то сильно горит, и уповать можно только на дождь. Лесные пожары здесь не тушат.

   Небольшая остановка в Атке. Здесь известное место, где можно дёшево и разнообразно перекусить. До Сусумана федеральная трасса «Колыма» пересекает множество ручьёв и речек с названиями, данными, видимо, во времена ГУЛАГа – Красноармейский, Беспризорный, Барачный, но есть и именные – Лукич, Пахомыч, Лариса, а есть и совсем диковинные – Гипотетический, Загадка, Нехай, Псевдонимный.

   Петляя между сопок, дорога проходит через невысокие, чуть менее 1000м, перевалы – Карамкенский, Яблоневый, Болотный, Чёрное озеро, Дедушкина лысина, Гербенский и Бурхалинский. На подъёмах видно, как тяжело карабкаются на них бензовозы и гружёные машины. Особенно опасны обгоны и встречи с этими машинами, поднимающими тучи мелкой пыли. В одной из таких ситуаций, мы с трудом избежали лобового столкновения с микроавтобусом, совершавшим выезд из пыльного шлейфа большегруза. Видимость в таких местах падает порой до 5-10 метров. Не помогают даже зажжённые фары. Не видя друг друга, машины несутся со скоростью, близкой к 100 км/час. Вот это – настоящий экстрим, а больше, конечно, глупость. Уже в конце путешествия, повстречав ребят, идущих по Индигирке на моторном катамаране, мы узнали о трагедии, разыгравшейся  на их глазах – столкновение двух микроавтобусов привело к гибели семи человек.

На этот раз повезло.

   У посёлка Дебин пересекаем полноводную Колыму. Воды в реке много и это радует – сплав по Нере можно будет начать с запланированного места.

р.Колыма

   Проезжая по трассе уже в третий раз, внутренне ощущаю скорбь и мрачность этой дороги. За полвека многое изменилось: насыпь стала ровней и шире, бетонные мосты сменили едва заметные останки тех деревянных, что были построены руками заключённых, но ничуть не изменился окружающий пейзаж – сопки, русла ручейков и речек помнят страшные времена ГУЛАГа. Да и все посёлки, нанизанные на дорогу – это бывшие лагеря или отдельные лагерные пункты Дальстроя, царствовавшего здесь с 1931 по 1957 год  и  перемоловшего десятки тысяч человеческих жизней и судеб.

   «Нигде смерть одних от рук других не бывала такой массовой, обычной, будничной, как в 40-е – 50-е годы в лагерях уголовников, в приисковых поселках. Нравы на Колыме всегда были жестокими» – Вадим Туманов.

    В начале 90-х ситуация сильно изменилась. Золотодобыча стала резко сокращаться, люди в поисках лучшей доли потянулись на материк.

   «По обе стороны дороги тянутся развалины бывших зон, опустевших поселков, одиноких печных труб, из которых больше никогда не заструится дым. Машин на дорогах мало, людей тоже, везде следы разрухи и запустения. Как будто над районом трассы пронесся разрушительный смерч» – Вадим Туманов.

   Вообще, после прочтения автобиографической книги Вадима Туманова «Всё потерять и вновь начать с мечты», я по иному взглянул на всё то, что связано с Колымским краем, на события,  давно канувшие в лету, но неожиданно оживающие при внимательном взгляде на окружающие места – на безымянные могилы, следы каких-то разработок в глухих и мрачных ущельях, на колеи давно заброшенных, но так и не заросших дорог, ведущих, как правило, к бывшим лагерям. А то куда же? Годовой перепад температур более 100 градусов, а среднегодовая температура – минус 20. Здесь под ногами, в каких-то пятидесяти сантиметрах, вечная мерзлота. По своей воле жить в этих условиях мало кто согласится. Пожалуй, только местные народности – якуты, да эвенки.

   К гостинице в Сусумане подъезжаем в 8-ом часу вечера. Жарко, как будто вернулись в Москву. На удивление есть свободные номера и пока определяемся на постой, подъезжает Володя. Встрече безмерно рад. Бесконечно благодарен ему за возможность осуществить прошлогодний маршрут по верхней Индигирке, за помощь и участие. Володя первым делом оценивает вес наших рюкзаков, прикидывая возможности своей старенькой «Волги». С трудом уговариваю его перенести завтрашний отъезд на 8 часов утра, немного позже, чем хотелось бы ему. Мы здорово притомились после шестисоткилометрового автопробега и хотели бы основательно отдохнуть.

   В Сусумане множество магазинов, но ни в одном не удаётся купить хлеба на первые четыре дня похода. Продавцы разводят руками – воскресенье.

   26 июля.

   Утро суматошное. Володя торопит с отъездом. Переживает, что машине будет тяжело залезать на перевалы в полуденную жару. В магазине «Полярный» покупаю свежий хлеб, снедь и воду в дорогу. Рюкзаки на удивление размещаются вне салона – значит ехать оставшиеся 300 километров будет относительно комфортно. Ещё прохладно, но на небе ни облачка. Природа замерла в ожидании пробуждающегося солнца.

    Володя интересный собеседник, а у нас куча вопросов, поэтому разговариваем не переставая. Вот и первая остановка. Перевал Аркагалинский. Здесь установлен скромный памятник «Узникам Колымы». Место часто посещаемое. Всё аккуратно, ухожено и даже лежит букетик живых цветов.

«Здесь было мало виноватых,                                                                                                                              Здесь больше было без вины»

Аркагалинский перевал.

   Эти строчки написал узник ГУЛАГа – поэт Александр Жигулин, чья повесть «Чёрные камни» и многочисленные стихи, посвящены трагическому периоду жизни людей его поколения.

   За перевалом вторая остановка – у памятника погибшему экипажу самолёта А-20 «Бостон», разбившемуся при перегоне самолёта во время Великой Отечественной Войны. По Ленд-лизу из Америки в СССР по северной трассе Анадырь-Сеймчан-Томтор-Якутск и далее на запад было проведено около 4000 самолётов. Каковы при этом потери пилотов мне не удалось узнать в музеях ни Магадана, ни Якутска. Но в суровых условиях воздушной трассы сомневаться не приходится. Частые туманы, отсутствие каких либо навигационных приборов, лишь компас и визуальное ориентирование  методом сравнения топографической карты и лежащей под крылом местности, иногда приводили к трагедиям. Даже покинувшие самолёт на парашюте пилоты, не всегда выживали. На сотни километров ни жилья, ни дорог.

Старый мост через р.Делянкир

   Жарко. Машина с трудом ползёт по дороге, извивающейся по лишённой растительности сопке. Встречного транспорта почти нет. Последний перевал на нашем пути к точке, обозначенной на карте Бурустах (неж.) – Колымо-Индигирский. Это водораздел между бассейнами двух основных рек северо-востока России, Колымы и Индигирки. Спустившись с перевала, долго едем вдоль реки Худжах. Видим, как еле приметный ручеёк быстро превращается в изумрудный поток. Река Нера, по которой нам предстоит начать сплав, образуется при слиянии рек Худжах, Тымтей и Делянкир. Именно по последней  проходит административная граница между Магаданской областью и Якутией. Здесь на трассе расположен небольшой, но ещё жилой посёлок Делянкир с КПП, где останавливают для досмотра машины. Замечательная возможность размять ноги и посмотреть на работу Якутской милиции. Про этот КПП мы были наслышаны в прошлогоднюю поездку, но ехали в дождливую погоду, заведение было закрыто, а шлагбаум был поднят. В этом году все на месте, и Якутский ОМОН, и легендарная личность – капитан Вася. «Вася непредсказуем»,- говорит Володя,- «и что ожидать от него при встрече - неизвестно». В основном это зависит от его состояния. Он может откровенно спать в будке, а может учинить шмон с проверкой ковриков в машине. В лихие 90-е здесь стояли: милиция, ОМОН, таможня и даже служба, занятая поиском незаконно добытого золота обеих областей. Для полноты абсурда не хватало только артиллерии. На КПП мы задержались не долго, после проверки документов и записи в журнале регистрации нам любезно пожелали счастливого пути.

   За посёлком Артык Нера принимает ещё два приличных притока и становится однозначно сплавной. Начинаю внимательно присматриваться, где бы наконец остановиться для стапеля. Такое место вскоре находится, не доезжая километра три до Бурустаха. Едва приметное ответвление дороги приводит на берег, образованный перемытыми отвалами породы. Отвалы старые и успели зарасти тополями и даже лиственницей. На прощанье фотографируемся с Володей. Удастся ли ещё увидеться?

                                                                                 Р.Нера

   Первым делом спускаемся к воде, с радостью смываем дорожную пыль и обедаем. Шестичасовая дорога позади. Палящее солнце загоняет нас в тень чахлых тополей, где мы немного отдохнув, приступаем к строительству катамарана. На небольшом болотце находим частокол из прямых, успевших основательно высохнуть и не сгнить, лиственниц. До вечера успеваем подготовить раму и надуть гондолы. Кровососущее племя появляется, когда мы уже заползаем в палатку. Тент даже не достаём. Небо чистое. Штиль.

   27 июля.

   Только утром, наконец, ощутил, что путешествие началось. Сон в палатке оказался намного комфортней и приятней чем в гостинице. После завтрака часа за два дособирали корабль. Вещи пришлось привязывать ещё до спуска катамарана к воде. Берег обрывистый и неудобный.

                                                                                    Стартуем.

   Отплыли, судно подхватывает быстрое течение. До устья Неры около 100 километров. Планируем дня через два впасть в Индигирку. То удаляясь, то петляя вдоль реки, идёт Колымская трасса, напоминая о себе поднимающимися клубами пыли от машин. Река по мере продвижения  становится всё более мутной. Со всех сторон в неё впадают коричневые потоки, образовавшиеся от промывки породы при добыче золота. Лето - сезон работы многочисленных старательских бригад. Жарко так, что приходится каждый час залезать в воду или мочить одежду, которая буквально за полчаса высыхает, принося лишь временную прохладу.

   На обед встаём, прячась от солнца в тени высокого обрывистого берега. Неприятные ощущения вызывают мелкие камушки, периодически сыплющиеся со склона, поднимая пыль  и клацанье. Такое впечатление, что этим забавляется какой-то зверёк.

Обед в тени горы.

   Русло реки часто разбивается на протоки, но основной поток угадывается без труда. Многочисленные галечные острова густо заросли душистым тополем, наполняющим воздух запахом ванили. Ощущение такое, что идёшь по кондитерскому цеху. Коренной лиственничный лес подходит к реке в основном в местах сужений.

Стоянка на острове.

   На одном из островов в тени тополей встаём на ночёвку. Ощущение прохлады появляется только часам к десяти вечера. Полярный день ещё не закончился  и солнце лишь на время прячется за сопку.

   28 июля.

   Неожиданно под утро ощущаем, проникающие через сетку палатки, капли воды. Лихорадочно вскакиваем и натягиваем тент. Но дождик, едва начавшись, заканчивается. Утро нового дня мало чем отличается от предыдущего. Характер реки и окружающий пейзаж также остаётся прежним. Попытки найти дары леса тщетны. Голубичник отсутствует, грибов нет, лишь в некоторых местах видны слегка покрасневшие бусинки брусники. Ветер так и не появился, от чего воздух продолжает быть непрозрачно голубым от дыма. Ходовой день заканчиваем около семнадцати часов в километрах десяти от устья, с таким расчётом, чтобы завтра в первой половине дня посетить посёлок Усть-Неру. Учитывая вышеперечисленные события, может сложится не правильное впечатление о втором дне путешествия. На самом деле всё прекрасно. То, о чём я мечтал последние полгода, начинает сбываться. В дополнение к этому – замечательное место для ночёвки, расположенное на стыке галечной косы и лиственничного леса, плотно закрывающего нас от неослабевающего солнца. За два дня, благодаря ему, мы успели неплохо загореть и даже поджариться.

   Включаем сотовые и обнаруживаем наличие сигнала. Это последняя возможность связаться с домашними. Теперь до конца маршрута такой возможности не представится.

Карта маршрута л.1

   29 июля.

   Кажется, становится прохладней, или мы начинаем привыкать к местным погодным условиям. Покинув стоянку, прикидываем, где бы нам высадиться для выхода к посёлку Усть-Нера. По навигатору максимальное приближение к нему составляет чуть более двух километров. Но, не обнаружив какой либо тропы, постепенно начали удаляться, а затем неожиданно впали в Индигирку. Махнув рукой, успокоили себя тем, что по пути у нас ещё два места, где можно будет дозакупиться – это посёлки Предпорожный и Арга-Мой.

Устье реки Нера.

Поселок Усть-Нера (фото из интернета).

Кигеляхи (фото из интернета).

.

   Река Нера с начала сплава текла в основном в низких берегах, образуя многочисленные протоки. Русло Индигирки иное. Плавно изгибаясь, река периодически отталкивается от отвесных скальных берегов. Лишь изредка попадаются острова, жизнь которых исчисляется десятком - другим лет. Река работает – смывает одни, намывает другие. Вода средняя, не смотря на сухость. Видимо уровень поддерживает активно тающая вечная мерзлота. Скорость течения по навигатору 8-10 км/час., вялая гребля добавляет ещё 3-4.

Шивера.

Жара.

   Неожиданно, наш безмятежный сплав был нарушен, появившимся из-за поворота небольшим судёнышком с коротким названием «МИР», выхлопная труба его отчаянно чадила чёрным салярышным выхлопом. На палубе загорала публика в лице трёх полуобнажённых людей. При приближении к нам  они оживлённо замахали, давая понять, что мы не одиноки на этой реке. Вслед за «МИРом», приблизительно в полукилометре, следовало такое же судёнышко с аналогично- коротким названием «ДОН». Судно немного напоминало небезызвестный «Летучий голландец». На палубе никого, да и в рубке человек угадывался с трудом. Пришлось порядком поволноваться, когда наши встречные курсы начали пересекаться, причём по вине «ДОНа». Пытаясь маневрировать, мы сначала рванули влево, затем резко к правому берегу, но нас явно преследовали. Бросив грести, с любопытством наблюдаем за приближающимся судном. Сбросив обороты двигателя, как показалось нам, единственный член экипажа выскочил на палубу. Поприветствовали друг друга, капитан спросил, не наш ли товарищ сплавлялся перед нами на «Щуке». Мы, практически хором ответили – «нет»  и, разойдясь левыми бортами, ушли каждый по своим делам.

   На обеде пытался порыбачить, хотя прекрасно понимал, что в мутной воде вряд ли кто обитает. Не увенчались успехом и аналогичные попытки в устье реки Ольчан, где мы хотели встать на ночёвку. Но место оказалось не подходящее, берег крутой. На единственной ровной площадке  обнаружили полуразрушенное сооружение, предназначенное, разве что для укрытия от дождя. По берегу идёт тропа, заворачивающая в верховья Ольчана, где, километрах в 20-30, находятся останки бывших лагерей - Панфиловского, Комариного и Мельчана. Жаль, что у нас нет времени для их осмотра, да и далековато.

   Пройдя ещё четыре километра, встали в устье ручья Сарылах. Красивая стоянка, чистая, ледяная вода ручья - пластиковая бутылка  тут же отпотевает. Место для палатки выбрали на высоком берегу на моховой подушке, кострище оборудовали под берегом на песке. Безопасно и ближе к воде. Сразу за ручьём начинается живописная скальная стенка, а чуть выше по течению возвышается стометровый утёс. Распадок ручья – короткий, километра через четыре, упирается в горный массив.

   30 июля.

Карта маршрута л.2

   Утром, пока Валера готовил завтрак, по крутому склону с трудом поднялся на утёс, чтобы снять панораму. И не пожалел. Несмотря на густую дымку, картина открылась живописная. Солнечный свет, пройдя через дымку, приобрёл зловещий, багровый оттенок, жёлтым он становится только к часам десяти.

Вид с утёса.

   Восемь километров до Предпорожного проходим минут за сорок. Посёлок кажется большим, около десятка двухэтажных каменных домов, на берегу несколько лодок с мощными  моторами. Поднимая тучи пыли, снуют грузовые машины. Чалимся, берём сумки, деньги и ищем «языка». И тут выясняется, что никаких магазинов здесь нет. В посёлке базируется прииск «Поиск», местное население отсутствует. С апреля по октябрь в долине реки Бол.Куогах-Бога кипит работа. На зимний период всё хозяйство остаётся под охраной двух сторожей.

Посёлок Предпорожный.

   Водитель проезжающего КАМАЗа, любезно подбросил нас до столовой, где питаются старатели. Сами бы мы это место не нашли – обыкновенный многоквартирный дом. В целом посёлок выглядит не плохо. Сохранился детский сад, клуб.  Многие деревянные дома, теплицы, огороды имеют вполне рабочий вид. Любовь Васильевна, заведующая столовой, безвозмездно снабжает нас сахаром, хлебом и местными огурцами, которые благодаря жаркому лету выросли в изобилии. За всё это ей низкий поклон. Как ни пытались отблагодарить – ничего не получилось.

   Индигирка продолжает пополняться мутняком. Кажется, река так и останется «пустой» до самой Момы. Зачем только брал спиннинг?

   Идём дальше. На берегу иногда заметна тропа, петляющая по крутому склону. Когда-то вдоль него шла проводная связь. Сейчас она не действует, многие столбы упали, а тропа, по которой ходили связисты – осталась.

   Сплав, начиная с одиннадцати, длится до восемнадцати – девятнадцати часов с техническими остановками и перерывом на обед. За ходовой день, не спеша, удаётся пройти  около пятидесяти километров. К концу запланированного отрезка пути, оставляем позади ещё один посёлок с названием Арга-Мой, здесь тоже работает старательская артель. Чалиться не стали, ограничились визуальным осмотром с воды.

Посёлок Арга-Мой.

   В устье реки Иньяли – левого притока Индигирки, остановились целенаправленно. Грохоча по камням, чистейший поток, разогнавшись, широким клином врезается в мутный поток Индигирки, и они почти сразу смешиваются. Место хоть и привлекательное для ночёвки, но неудобное – песчано-галечные наносы, сухая выцветшая трава вперемешку с колючим шиповником. К тому же кругом видны следы стоянки местных кочевников – гниющие оленьи шкуры и бытовой мусор (ещё говорят, что здесь места безлюдные).

Устье Иньяли.

   Дельта притока широкая – метров пятьсот, при впадении образует несколько узких бурных рукавов. Долина реки Иньяли, уходящая широким лучом на десятки километров в глубь гор, разделяет их на два хребта – Иньялинский и Силанский. Пытаюсь проверить устье на наличие рыбы. Бросил блесну раз двадцать, но опять - увы. Идти вверх по притоку некогда. Набрав чистой воды в пластиковые ёмкости, перемещаемся на противоположный берег, в тополиную рощу, недалеко от устья ручья Еченка. Зачалившись, видим километрах в двух от устья Иньяли остатки наледи – вожделенной мечты Вадима. Белое пятно льда  прижато к правому борту долины. Едва высадились на берег, обнаружили небольшого шустрого зверька неизвестного нам племени, с любопытством наблюдающего за нашими действиями. Видимо, своим присутствием мы потревожили место его обитания. Если это так, то не надолго. Завтра опять в путь.

   31 июля.

   Вчера поздно вечером вниз по Реке, а затем обратно вверх, проскочили две моторки с публикой, явно спешащей не по делам. Интерес к Индигирке есть у многих путешественников и способы его реализации очень разнообразны. В том числе, и упомянутый выше.

   Похоже, жара начинает уходить. На небе,  уже с утра появились облака – признак перемены погоды. Горы всё теснее обступают Реку. Вершины становятся выше, на многих видна снежная припорошённость, указывающая на то, что там уже царствует отрицательная температура. На обед встаём километра за два до последнего на нашем пути посёлка Чумпу-Кытыл. Напротив нас очень любопытный берег с пологой террасой. Высота его метров 15-20  и сложен он из нескольких слоёв стволов деревьев, песка и камней – окатышей, подсказывая, что эти отложения образовала Река многие тысячи лет назад, когда в этих краях обитали мамонты и носороги. Теперь склон медленно размывается, обнажая почти окаменевшие стволы. Чуть ранее, двигаясь вдоль аналогичного склона, с пятном недавно осыпавшейся породы, с надеждой вглядывался в него, пытаясь разглядеть в каждом торчащем стволе, бивень мамонта или на крайняк, фрагмент скелета давно погибшего животного. Жаль, но ничего любопытного высмотреть не удалось.

Древние наносы.

   Облака всё плотнее закрывают небо, лишь на некоторых склонах гор ещё видны светлые пятна от порядком надоевшего солнца. Посёлок Чумпу-Кытыл  протянулся вдоль реки почти на километр. Дома добротные, некоторые со спутниковыми антеннами. На берегу скопление моторных лодок. Здесь это самое доступное средство передвижения. Дорог нет, а в другие посёлки можно добраться  либо по воздуху – иногда летает АН-3, либо по воде, а зимой по зимнику, идущему, в основном, по руслу замёрзшей Индигирки и соединяющему Усть-Неру и Хануу.

Хребет Порожный.

Посёлок Чумпу-Кытыл.

   К 16 часам встаём в четырёх километрах ниже заброшенного посёлка Геологический, недалеко от устья ручья Ологос. Здесь когда-то тоже мыли золото. Как признак этой деятельности – заросшие отвалы. Организуем базовый лагерь. С этого места на четыре дня планируем совершить горный маршрут. Для этого отвязываем и сдуваем гондолы от катамарана, сортируем снаряжение и продукты. Основные сборы будут завтра, а сейчас в ожидании ужина вновь пытаюсь что-нибудь поймать. И вот она, первая рыбка – ленок сантиметров 20 длиной. Но даже эту добычу жарим и с удовольствием съедаем.

   1 августа.

   Ночью несколько раз принимался моросить дождик. Утро пасмурное. Комары после продолжительной жары повылазили на охоту. До этого их присутствие почти не ощущалось, а на воде их не было вообще. Но, даже по меркам Подмосковья, кровососущих не много – накомарники лежат без дела.

   Хребет Черского, названный в 1929 году С.В.Обручевым именем известного геолога и исследователя Сибири, состоит из нескольких отдельных хребтов. Тот, на который мы собираемся подняться, называется хребет Порожный. Самая высокая точка – гора Охогос высотой 2394 метра.

   Оставляемое снаряжение складываем рядом со стоянкой у упавшей лиственницы. На раму катамарана помещаем вёсла, на них всё остальное. Сверху, привязав к раме, натянули зелёный тент, сделавший сложенное почти не заметным для чужих глаз. Позавтракав и распределив груз, около одиннадцати часов трогаемся в путь.

Пешка началась.

Наледь на реке Таскан                                        Вход в Большое ущелье.

Широкий гребень.

   Первые три километра плавно поднимаемся к подножию гребня, что большим желтоватым треугольником выделяется на фоне леса. Идти легко, деревья стоят не плотно, с расстоянием, позволяющим свободно передвигаться с рюкзаком,  даже не задевая веток. Подлеска почти нет, лишь на полянах иногда, путая ноги, попадается карликовая берёзка. У подножия гребня небольшой шустрый ручей. Хотя в верховьях его нет болот, вода почему-то тёмная. Отдыхаем, пополняем запас воды. Когда будет следующая - неизвестно. При начальном подъёме на гребень каждый выбрал свой путь. Я с Вадимом полез в лоб, Валера с Натальей двинулись траверзом вправо. Склон крутой, градусов сорок пять, местами с открытой сыпухой из плоских мелких камней. С трудом, но залезли. Постепенно выполаживаясь, гребень расширяется, но это не надолго. Преодолеваем несколько непродолжительных взлётов, чередующихся с горизонтальными участками,  и встаём на обед. Дров полно, но костёр не разводим. Слишком сухо. Зажигаем горелку и кипятим воду. Теперь вся раскладка у нас заварная, не требующая варки.

Долина ручья Ологос.

   С гребня прекрасно видна долина Индигирки, её плавные изгибы и крутой поворот на 90 градусов перед входом в Большое ущелье. Видны две наледи на реке Таскан – левого притока Реки и несколько живописных озёр у подножия хребта. Сколько не вглядываюсь в дали, картина не перестаёт завораживать, проявляя всё новые детали и фрагменты рельефа. На гребне видны следы пребывания местного зверья – от кабарги до хозяина тайги - медведя. Для отпугивания последнего у каждого из нас на шее висит звонкий свисток. Подъём закончился  перейдя в долину. Её необходимо пересечь и залезть на следующий гребень, закрывающий долину ручья Ологос. Вдоль него будет лежать наш дальнейший путь.  Через две ходки мы переваливаем через гребень, за которым открывается широкий борт ручья. Тут же находим несколько бочажков с чистой прозрачной водой и пополняем наши запасы, успевшие почти закончиться. Двигаться вдоль ручья оказалось не просто, ибо долина представляет собой разнокалиберный курумник. Осторожно, с камушка на камушек, местами через заросли кедрового стланика, к 21 часу доходим до высоты 1100 метров, где находим замечательную площадку для палатки. Рядом с лагерем, в камнях обнаруживаем воду, что значительно упрощает наш быт. В принципе есть и дрова – сухие ветки стланика, но на газу готовить и проще и быстрее. Вода не успела ещё закипеть, как начал накрапывать дождь, пришлось полностью перебраться в палатку. Засыпали уже под непрерывный шум дождя и грохот ручья.

Лагерь в горах.

   2 августа.

   Утро пасмурное. Облака плотной белой пеленой укрыли все окружающие вершины. Сырой неподвижный воздух сковал унылый пейзаж. На нашем термометре 11-12 градусов тепла. При разговоре изо рта идёт пар. Дождались!!! Пришла прохлада, но радости как-то не чувствуется. Смысла в туман подниматься на вершины никакого. Главное-то - посмотреть панорамы с господствующих высот.

   После завтрака, побродив по окрестностям, вернулись в палатку мять бока. Валерка пытается с помощью разговорника совершенствовать испанский язык, но вскоре вся команда дрыхнет. На свет божий вылезаем только к обеду. Вся природа замерла, пожалуй, только кроме ручья. Едва покушали, как заморосил дождь, но его хватило не надолго. Продолжили изучать окрестности. Скользко, особенно на отсыревшем мху. Поднялись на гребень, ограничивающий борт долины. Здесь почти нет курумника, но много кедрового стланика. Вадим каждый подходящий момент использует для видеосъёмки. Обскакал окрестности лагеря в поисках удачных ракурсов. На фоне его, я откровенно ленюсь. Так закончился  крайне не богатый на события  день.

   К вечеру появляется лёгкий ветерок, постоянно меняющий направление, ещё один не очень приятный признак. Спать ложимся с надеждой на улучшение погоды, но сон нейдёт. За день выспались  и теперь полночи крутимся, пытаясь хоть как-то заснуть. 

   3 августа.

   Утро внушает оптимизм. Огромные клочья тумана ползают по склонам, то скрывая, то открывая вершины. Закончился кофе, традиционный утренний напиток. Но продуктов у нас ещё до завтрашнего обеда.

   Решаемся с Вадимом на выход. Берём видеотехнику, надеваем штормовую одежду и, так  не успевшие высохнуть, ботинки. Подъём на ближайшую вершину начинаем в 11 часов. Путь подъёма хорошо просматривается и не представляет особой сложности. По склону кое-где струятся ручейки, мох и курумник мокрые, но ботинки держат не плохо. Постепенно крутизна подъёма возрастает  и мы выходим на гребень, круто обрывающийся в сторону Индигирки. Первая кекура (причудливый монолит, образовавшийся выветриванием) на нашем пути не высокая, метров около десяти, но каждая последующая выше предыдущей ещё метров на пять. За последней кекурой, самой огромной, гребень сужается и выполаживается, а метров через сто упирается в гребневой «жандарм» окончательно запирающий наш дальнейший путь. Погода ухудшается, поднимается резкий северный ветер со снегом. Становится откровенно холодно. Летняя панама и отсутствие каких-либо перчаток, намекают на необходимость начать спуск, что мы и делаем. Альтиметр показывает около 2000 метров. Доминирующую гору Охогос увидеть так и не удалось. Жаль.

                   Сосульки.                                                 Неизвестная растительность.

   Спуск начинаем не по пути подъёма, а вдоль другого ряда кекур, рядком расположившихся на пологом склоне. Они не высокие – менее 10 метров, но более причудливые. На отдельных скальных ступеньках появился снежок и сосульки. Опять стал наползать туман и к моменту выхода в долину ручья белая пелена полностью скрывает окружающий рельеф. Двигаемся почти в слепую, используя GPS. Когда до лагеря остаётся метров 500, туман уползает. Граница припорошённости снегом на склонах существенно понизилась, от чего стало необычно светло. Ребята, завидев нас, поставили кипятить воду. В 15 часов мы в лагере.

   После обеда решили прибрать стоянку, сжечь накопившийся от упаковок продуктов мусор. Незаметно разожгли хороший костёр, поддерживаемый сухими веточками кедрового стланика. Удалось даже подсушить кое-что из мокрых вещей. Костёр уже потух, а мы продолжали стоять у успевших нагреться камней и беседовать. Так проболтали до ужина. Завтра во что бы то ни стало – вниз.

   4 августа.

   Под утро пошёл дождь. Пока готовил завтрак, он то усиливался, то переходил в морось. Кушаем в палатке и обсуждаем варианты спуска. В дождь идти не хочется. Решаем ждать до обеда. Неожиданно звук дождя сменяется шуршанием. Выглядываем. Так и есть – пошёл снег.

А снег идёт.

    Лежу в палатке и слушаю любимую музыку – музыку зимы. В 14 часов наступает долгожданная тишина. Небо светлеет. Быстро собираемся и, не смотря на обеденное время, трогаемся в путь. Пересекаем горизонтальный мшистый участок с редкими кустиками голубики и выходим на курумник. Пока поднимались на гребень, промокли до колен. Иду первым, выбирая путь в лабиринте из стланика и неустойчивых камней. Продвигаемся медленно, ориентируясь на Наталью.

Над облаками.

   Дойдя до точки пересечения с маршрутом подъёма, спускаемся в лесную зону и долго траверсируем склон, обходя огромное каменистое поле. Но полностью обойти его не удаётся. Перемычку протяжённостью метров в 100 преодолеваем по крупным камням. Далее путь упрощается и, плавно сбрасывая высоту, мы к 21 часу выходим в лагерь. Вещи на месте. Ставим палатку, быстро ужинаем и отбиваемся.

   5 августа.

   Сегодня пятый день вялотекущей непогоды. Ветра нет, изредка накрапывает мелкий дождик. Народ с ностальгией вспоминает жару. Вода в Индигирке прибыла где-то на полметра и продолжает не спеша прибывать. Реанимируем катамаран. Но, не успеваем накачать первую гондолу, как ломается злосчастная пружина в насосе – пятая за недолгую эксплуатацию девайса. Запасную  я не брал. Переходим на подручные средства – столитровую герму. Получается даже эффективнее. К обеду все готово к отплытию, но с окончательным решением не спешим. Соваться в дождливую погоду в Пороги Бусика (ещё одно название прорыва хребта Черского) не хочется.

   После обеда каждый находит себе занятие. Требуется и мелкий ремонт и постирушка. Наталья с Вадом наскребли немного брусники. Сегодня на ужин блины и к ним, как нельзя кстати – пятиминутка, а сахара у нас в избытке.

   6 августа.

Карта маршрута л.3

   Несмотря на не очень благоприятную погоду, решаем продолжить сплав. Вода прибыла ещё сантиметров на двадцать и почти добралась до кострища. Вещей, привязываемых на катамаран приубавилось, от чего всё время кажется, что что-то забыли. Все одеваем неопреновые носки. Несмотря на это, при отчаливании, лезть в воду не очень-то хочется.

Утро.

   Облачность приподнялась, но задержалась на середине высоты окружающих гор. Перед входом в Большое ущелье Индигирка разворачивается на девяносто градусов, меняя генеральное направление с западного на северное. После поворота появляется умеренный встречный ветер. Река просматривается на несколько километров, лишь слегка отклоняясь от прямой линии, вплоть до утёса Бусика и Калинина. Горы вплотную обступили Реку. То справа, то слева проходы вдоль берега запираются скальными стенками, скорость течения возросла до 12 км/час.

Вход в Большое ущелье.

   Начинается знаменитое ущелье. Высокие отвесные берега обнажают глубинные пласты горных пород. Наклонные и вертикальные, восстающие и падающие, они говорят о титанической борьбе в недрах земли. Отвесы часто облицованы «зеркалами» - блестящими плитами. В обнажениях видны пегматитовые жилы с крупными кристаллами кварца, полевого шпата, мусковита. Окружающие горы, покрытые россыпями щебня,  лишены растительности и усеяны скальными останцами - кигеляхами. Ну, так и кажется, что вылезли на гребень жёлтые степные зверьки, вытянулись и посматривают на нас, плывущих.

   Но всё-таки ущелье не каньон и мрачность его явно преувеличена. Мне кажется, что пасмурная погода придала больше живописности и загадочности этому месту. С нетерпением ждём появления порогов. И вот, за очередным поворотом слышится возрастающий шум Реки. При приближении вплотную к препятствию видим обыкновенную шиверу, хоть и мощную, с отдельно стоящими пологими валами высотой 1 – 1,5 метра, которые без труда обходятся. Хотелось бы на них покачаться, но погода не располагает к водным процедурам. Судя по всему, упомянутые в описании пороги просто залиты. В малую воду здесь появляются выступающие над водой валуны, усложняющие линию движения.

   На обед встаём недалеко от впадения ручья Мольджогойдох. В его устье огромным блином лежит ослепительно белая наледь. Пока готовится обед, используем эту природную декорацию для видеосъёмок.

   Сказочная красота берегов хранит и память о разыгравшейся здесь трагедии. В разгар полевых работ Индигирской экспедиции 30 июня 1931 г., при предварительном просмотре порогов на моторной лодке, погибли начальник экспедиции В. Д. Бусик и его помощник Е. Д. Калинин. Оголённые в русле реки при низком горизонте воды отдельные камни послужили причиной аварии и гибели. Через 300 метров ниже ручья Мольджогойдох на левом берегу начинается высокий скалистый обрыв — утёс Бусика и Калинина, названный в память о погибших. Впервые пороги Индигирки прошёл геолог А. П. Васьковский, сообщает С. В. Обручев в одной из своих книг. Большое ущелье ещё называют Индигирской трубой, Улахан-Хапчагаем, Индигирскими порогами, порогами Бусика. «Колоссальные размеры реки и окружающих гор, бешеный бег воды, грозное шуршание под лодкой — всё это подавляет. Никогда, ни на каких порогах Ангары или Средней Тунгуски, не было у меня такого ощущения, что я стоял лицом к лицу с неизбежным, с роком», — писал С. В. Обручев.

Утёс Бусика и Калинина

   Характер препятствий до левого притока Ытабыт-Юрях состоял из нескольких шивер и прижимов,  мы их прошли без особых усилий. Долина притока угадывается не сразу. Закрытая горами, она появляется неожиданно. В его устье мы и встали на ночёвку. Здесь на высокой и ровной террасе удобное место для лагеря. Катамаран, привязав к большому камню, оставили на огромном валунном выносе устья. Пока разгружали судно, заморосил дождь. Давно не было! Вода в притоке прозрачная с зеленоватым оттенком и очень холодная, от чего он был переименован нами в  Колотун-Юрях.

Р.Ытабыт-Юрях.

   Стоянка явно пользуется популярностью – слишком много бытового мусора в виде консервных банок, бутылок, какого-то тряпья, неподъёмных стальных деталей неизвестного назначения, и не понятно как сюда попавших. Рядом с кострищем останки временного убежища и хлипкий столик. Чтобы подсушиться, разводим хороший костёр, а после ужина добавляем в него несколько больших корней, которые потом тлеют до утра.

   Очередная попытка что-либо поймать в устье притока приводит к потере первой блесны. Видимо застряла между камней, а лезть в ледяную воду я не решился.

   7 августа.

   Ненастье продолжается. По окружающим склонам гор не спеша, словно обшаривая их, ползают клочья тумана. Дождя нет и этот факт уже радует.

Многочисленные водопадики.

   Шиверы продолжаются. Река стремительно несёт нас дальше и принимая многочисленные притоки, становится ощутимее шире и мощней. После красивой скальной стенки левого берега под названием «утёс Ангус-Тас», Индигирка разворачивается на 120 градусов и на изгибе образует именной порог Кривун. Его мы проходим без просмотра, вплотную прижимаясь к левому берегу. Валов в пороге нет, водяной поток, скатываясь по подводным плитам, образует неоднородную кручёную струю. После порога, расслабившись, попадаем в центр мощной шиверы. Валы более двух метров впечатляют. Катамаран, плавно переваливаясь через гребни, вызывает откровенные чувства восхищения и трепета. Экипаж, не сдерживая эмоции, высказывает их вслух.

Порог Кривун.                                               Утёс Ангус-Тас.

   Встаём на обед. Пока собираем плавник для костра, на песке обнаруживаем свежие отпечатки  небольших медвежьих лап. В этом году, в отличие от прошлогоднего маршрута, увидеть хозяина тайги так и не удалось, да видимо так и не удастся. Ближе к воде берег представляет собой поверхность, аккуратно выложенную крупным булыжником. Река так расположила камни, что пригнанные друг к другу валуны образуют почти идеально ровную поверхность.

   Едва разлили жиденький суп по мискам, как послышался звук идущей снизу моторки. Любопытство  людей в лодке взяло верх, и вот она уже чалится  к нашему берегу. Знакомимся. Два родных брата поднимаются вверх по Индигирке. Старший – нейрохирург из Якутска, большой любитель фотографии. Его массивный Pentax непрерывно щёлкает, запечатлевая наши физиономии. Младший брат постоянно  живёт в Хануу. Обмениваемся впечатлениями – мы от путешествия, они тоже не лишены чувства прекрасного. На прощание записываем их номера сотовых телефонов, с предложением обращаться в случае надобности. Сорокасильный мотор, установленный на лодке, легко преодолевает мощное течение Реки и позволяет  пройти Большое ущелье насквозь.

   Продолжаем сплав. Горы постепенно расступаются, Река замедляет свой бег и становится шире. Вот ещё один мощный левый приток Индигирки Чибагалах, верховья которого так замечательно описывает Владимир Никонов в рассказах «Из Индигирского рюкзака».  «Я пошел на Чибагалах в обход на лошадях, мимо сверкающих на солнце ледников гранитного пика Чён, через прекрасные зеленые луга в верховьях Иньяли, через глубокое мрачное ущелье реки Мюреле. В этом гигантском каньоне между снежными вершинами гор мне пришлось испытать смесь благоговейного страха и восхищения перед пенящимися потоками зеленой воды, сбрасываемой со скальных склонов и грохочущей в узких расщелинах среди гигантских светлых глыб. И вот за последним уступом уже угадывается исполинская расщелина лежащих на одной линии притоков Гербенди — след гигантского раскола земной коры. Еще шаг — и останавливаюсь, пораженный. Всяких красот успел навидаться, но здесь потерял дар речи. Величественный каньон, зажатый между убеленной снегом гранитной громадиной справа и отвесной стеной голубовато-серых и зеленоватых мраморов слева. Особенно хорош мраморный обрыв — пятикилометровая эстакада вертикальных уступов высотой до 200 метров, украшенная светлыми готическими башнями и причудливыми изваяниями языческих идолов — замечательное место для натурных съемок «Властелина колец». Ошеломленные глаза скользят по колоннадам скальных останцов — «качающихся скал», как называют это чудо природы, склонные к образным сравнениям, американцы. Дно каньона перекрыто мощным горбом ледниковой морены. А в подножии мраморного уступа — склон, сложенный неведомыми породами. Только что их смочил осенний дождь, из-за туч вдруг пробилось солнце, и в косых лучах мокрые камни засветились жизнерадостным зеленым светом». После таких впечатляющих строк ужасно хочется там побывать тоже. Но это уже в следующий раз.

Устье Чибагалаха.                                                         Гора Сого-Хая.

                             Поиск места для стоянки.                                    Стенка с узорами.

   За Чибагалахом слева открылся разноцветный склон горы Сого-Хая. Найти здесь подходящее место для ночёвки не удалось, хотя и очень хотелось. Встали чуть ниже, километрах в двух, в конце большого лесистого острова, напротив шиверы. Шивера беснуется у правого берега, образуя у нашего берега настоящий морской прибой. Выглянувшее к вечеру солнце быстро подсушивает отсыревшие вещи и палатку, причудливо освещает склоны гор. Вадим постоянно торчит на берегу, ловя в объектив красивые моменты. Вечер чудный и мы с удовольствием допоздна задерживаемся у костра.

   8 августа.

   Кажется, циклон наконец-то уходит. Утро почти ясное. Едва отплыли, течение прижало нас к правому отвесному берегу, в распадках которого притаились остатки тумана, загнанного туда,  появившимся с севера ветерком. Сегодня заключительный отрезок ущелья протяжённостью около 10 километров, как сказано в одном описании, ещё более мрачный, чем верхняя часть. Это утверждение оказалось большим преувеличением. Узкую цепь Чемалгинского хребта Река режет спокойно, без лишнего волнения. И вот, горы позади. Вокруг низкие берега и непривычно огромное небо. В подступающем к галечному берегу лесу  идут вдоль Реки набитые тропы. Облака наконец-то расползлись, стало жарко и мы откровенно сушим вёсла, развалившись на рюкзаках. Дважды пристаём к берегу в поисках подходящего места для лагеря, лелея надежду напоследок подняться на ближайшую вершину Чемалгинского хребта. Но берега, густо заросшие кустами, совершенно не пригодны для стоянки. Припорошенные снегом величественные вершины медленно и безвозвратно удаляются. Видно не судьба.

   За обедом решаем дойти до правого притока Индигирки Тихон-Юряха и встать на днёвку. Должна же наконец-то быть там рыба. По берегам появились избушки. Одно такое место мы посетили. Капитально обустроенный участок с типично якутским домом, представляющим собой бревенчатый сруб с покатыми стенами, маленькими окошками и плоской, покрытой дёрном крышей. Попасть внутрь дома не удалось, на двери замок.

   Вот и устье Тихон-Юряха. Приток медленно втекает в Индигирку. Шлейф из чистой воды метров через пятьдесят смешивается со стремительным мутным потоком Реки. Поднявшись по притоку вверх метров на двести, обнаруживаем большую галечную отмель. На ней и встаём. Место хорошо продуваемое, с мелкой галькой в самом высоком месте, куда удачно вписывается палатка.

   Народ с удовольствием предаётся отдыху, кто в палатке, кто на коврике снаружи. Не теряя времени, готовлю спиннинг и начинаю методично, меняя блёсна, проверять русло на наличие рыбы. О, ужас! Ничего нет, ни одной поклёвки. После более чем 30 забросов, удаётся подцепить маленького ленка в месте, где приток смешивается с Индигиркой. Прямо насмешка какая-то.

   В глубине леса  недалеко от устья Тихон-Юряха стоит небольшой деревянный дом. Место, куда из посёлка Хануу удобно приплывать за рыбой и ягодой. На берегу оборудовано  место для причаливания и сделаны ступеньки для удобства подъёма на крутой склон. Сейчас здесь никого нет и на двери дома красуется замок. В лесу много кровососущей дряни, и каждый раз выходя на косу к лагерю, приводим за собой гудящую тучу, которую не сразу, но всё-таки удаётся разогнать.

   В устье Тихон-Юряха когда-то было поселение с названием Индигирск. Сейчас его нет на карте, как нет его признаков существования на местности. Сохранились лишь пологие, широкие террасы, вытянувшиеся вдоль берега на сотни метров. Здесь вполне могли бы располагаться дома. По берегу идёт тропа, периодически выводящая то к реке, то на открытые, поросшие высокой травой поляны с останками деревянных столбов и изгородей. В одном месте обнаружил аккуратно сложенные, связанные из прутьев верши и какие-то ловушки. А Вадим даже разыскал два старых захоронения с покосившимся крестом и выросшими на них большими деревьями. Вечер прохладный и тихий, а безоблачный закат сулит на завтра хороший день.

                                         Р.Тихон-Юрях.                                                           Древний крест.

   9 августа.

   Сегодня у нас днёвка. Погода наконец наладилась. Солнечно и полное безветрие. В ожидании завтрака прошёл вверх по косе и сделал первый заброс. От неожиданности натянувшейся лески даже опешил. На крючке, отчаянно трепыхаясь, болтался хариус. Сделал вывод – рыба в реке есть!

   Сразу же после завтрака беру спиннинг, мешок и отправляюсь вверх по реке на добычу. Тропа, причудливо петляя в прибрежных кустах, выводит к темнеющей среди бурного потока яме. Спускаюсь к воде, съезжая, как на лыжах по песку крутого склона. Волнуюсь. Делаю заброс, второй, есть хариус! Почти подряд вылавливаю четыре неплохих экземпляра. Всё, иду дальше. Берег явно неудобный для работы со спиннингом, а может просто мало опыта. Кругом кусты и нависающие деревья, блесна летит не далеко. Дважды, в последний момент, замечаю, как бьёт спиной по блесне хариус, но рыба почему-то не идёт на крючок. Очередной отчаянный заброс и блесна теряется в кроне нависающей лиственницы. Делать нечего. С сожалением обрываю леску и осознаю, что не взял запасных верлюгов с карабинами. Огорчённый, бреду в лагерь. Народ, увидев пойманное, рад моим успехам, если б знали, как рад я сам. До обеда есть время и я почти вприпрыжку  ухожу на вторую попытку. Чуть поднявшись вдоль берега, в мелком месте переката форсирую поток. На противоположном берегу, как мне показалось, более удобное место для забросов. Удача не покидает меня и в мешок отправляются ещё восемь хариусов. На обратном пути в лагерь вытаскиваю  ещё одного  из первой ямы. Как говорится – свято место  пусто не бывает.

   После обеда забираюсь ещё выше по реке. Нахожу участок, где на протяжении 200 метров отсутствует течение, с глубиной около полутора метров. Несколько забросов и в мой мешок идут ещё два крупных хариуса. Раззадорившись, делаю неудачную попытку, в результате которой, блесна, перемахнув через дерево, повисает над водой. Что делать – надо лезть в реку. Опускаю блесну до воды. Раздеваюсь. Этого как раз и ждали комары. Поэтому стремительно погружаюсь, отстёгиваю вертлюг, и уже на берегу без проблем вытягиваю леску. Блесна спасена.

   Чувствую, что устал, да и время – восьмой час. Пока дойду до лагеря, будет уже время ужина. Пора и честь знать. На первой яме не удержался - сделал заключительный заброс. Есть захват! Тихонько подтягивую и вижу на блесне более солидную рыбу. Вытягиваю её на берег и еле удерживаю руками. Это крупный ленок. Заключительный аккорд – самый удачный.

   Пока я отсутствовал, нас посетили трое ребят, идущих на моторном катамаране. Их маршрут лежит из Усть-Неры до Белой горы. Проходя мимо устья Тихон-Юряха, каким-то чудом  они заметили нашу стоянку и решили пообщаться. Польза от этого оказалась обоюдной. В результате натурального обмена, к нашей радости, мы получили пузырёк взамен рыбы. На ужин самое долгожданное блюдо – картофельное пюре с жареной рыбой. Блины с традиционной брусникой решили перенести на завтрак. И так много.

Золото!!!

   Перед тем как отправиться в палатку, наблюдаем замечательный закат. Медленно угасая, он долго окрашивает окружающий пейзаж золотистым цветом.

   10 августа.

   Утро прохладное. Приближается середина августа, а это здесь практически начало осени. Собираемся не спеша. Подкачиваем катамаран, прибираем стоянку. До посёлка Хануу остались заключительные сорок километров. Плавно выходим из устья Тихон-Юряха и нас стремительно подхватывают мутные воды Индигигирки. Река расширилась до четырёхсот метров,  движение катамарана ощущается только при взгляде на берег. Поверхность воды почти лишена турбулентности, лишь иногда тишину нарушают выступающие прибрежные валуны. Солнце постепенно повышает температуру до комфортной, спешить нам уже не куда и мы опять сушим вёсла. Дежурный рулевой лишь изредка подправляет курс.

   Чем дальше мы отдаляемся от гор, тем больше в русле становится островов. Маленькие и большие, лесистые и галечные, они создают лабиринты, требующие внимания и размышления. Заобедали когда до финиша осталось около десяти километров. Снизу проскочили две моторки, чувствуется приближение жилья. Рассматривая карту, долго прикидываю, где пересекать полноводную Мому. Обогнув мыс на стрелке, метров двести тянем катамаран вверх по течению и быстро траверсируем поток. Остаётся одна небольшая протока. За ней  на берегу видим двух местных рыбаков. Они слегка удивлены нашему появлению, но больше поражаются, когда сообщаем, что мы из Москвы. Словно мы инопланетяне. Тропа в посёлок практически начинается здесь, где зачалились. Всё. Активная часть путешествия благополучно завершилась.

   Пока разгружали судно и переодевались, в лагере появляются местные жители, идущие в сторону посёлка. Мы присоединяемся к ним, чтобы посмотреть дорогу и посетить долгожданный магазин. За разговорами быстро доходим до первых домов, аборигены показывают дальнейший путь и мы без труда выходим в центр скопления торговых точек. После ужина долго не засиживаемся. С севера ползут тёмные облака, по всем признакам несущие ненастье.

   11 августа.

   Дождь заморосил под утро – мелкий и противный. Пришлось отправляться на разведку пути до аэропорта одев дождевик и захватив зонтик. Долго петляем по посёлку в лабиринте улиц, многочисленных мостиков через пересохшую протоку и прогонов. В результате, не спеша, доходим за минут пятьдесят. В здании аэропорта довольно людно, работает касса продажи билетов, что бывает не часто. Выясняем интересующие вопросы нашего завтрашнего вылета в Якутск и отправляемся в обратный путь. По дороге покупаем хлеб – продукт, который не залёживается на прилавке единственного магазина, торгующего хлебом. Вчера во второй половине дня его купить не удалось.

   В лагерь возвращаемся как раз к обеду. Распогодилось. Развешиваем на просушку составные части катамарана, перебираем снаряжение, сжигаем износившуюся одежду. На обед наконец-то варим полноценный борщ из овощей и тушёнки.

   Опять жарко, солнце, едва выглянув, нещадно палит, заставляя нас скрываться в тени листвяг.  Вода в ближайшей протоке Момы за двое суток упала сантиметров на тридцать, при этом, обнажив берег метров на пять. Теперь, чтобы помыться, приходиться выходить на середину, но и там глубина едва достигает колен. После обеда на знакомство с посёлком отправляются Вадим и Наталья. Мы с Валеркой дрыхнем до их возвращения. Ребята приобрели СИМ-карту Мегафона – единственного местного оператора и мы с волнением звоним домашним. У всех всё в порядке. Заключительный день перед отлётом  завершился праздничным ужином и долгими разговорами у костра.

   12 августа.

   Ночью моросил дождик, поэтому палатку и тент пришлось сворачивать мокрыми. Место стоянки покидаем около восьми часов. Пасмурно, но идти приятно. В аэропорту опять полно народа и машин. Последний факт нас поражал каждый раз, когда мы посещали посёлок. Дорог вокруг Хануу почти нет, если не считать по одной на север и на юг, общей протяжённостью около 15 километров. В основном машины кружат по посёлку, попадаясь на глаза раз пять – шесть.

   Процедура регистрации и досмотра оказалась проста до безобразия. А вот нежелательного перевеса избежать не удалось, как мы ни изгалялись. Весы в зале ожидания отсутствует. Итого за восемь килограмм заплатили 1000 рублей. Вроде пустячок, но не приятно.

Посёлок Хануу.

Аэропорт Мома.

   Неожиданно зал ожидания наполнился иностранной разноголосицей. Оживлённо переговариваясь, с тяжёлыми баулами, изрядно загорелая, ввалилась интернациональная группа. Народ, в основном за пятьдесят. В составе немцы, французы, англичане и даже представительница Австралии.  С помощью Валерки удалось выяснить, что шастали они в районе массива горы Победа с последующим сплавом по Моме.

На борту АН-24.

   Посадку объявили минут за тридцать до вылета. При этом багаж на тележку, прицепленную к автобусу, а затем с тележки в самолёт, пассажиры грузили сами. Всё просто и незатейливо. В салоне рассаживались кто где хотел, благодаря чему взлёт и последующий полёт можно было наблюдать в иллюминатор. Взлетели сразу, без рулёжки и нудных ожиданий. Под нами поплыли знакомые очертания Момы и Индигирки.

   Сколько раз приходилось рассматривать их на карте, словно паря над ними. Считанные минуты и вот уже мы над Чемалгинским хребтом с его многочисленными вершинами, глубокими ущельями и извилистыми ленточками речек. Облачность слабая, видимость замечательная, несмотря на заляпанный снаружи иллюминатор. Ближе к Алдану облачность уплотнилась, но при подлёте к Якутску исчезла окончательно. Из самолёта выходили, словно залезали в духовку. Жара за тридцать. Круг почти замкнулся. Билеты на Москву у нас на 14 августа. Будет время и на осмотр города, и на музеи, и на ресторан.

   Так закончилось путешествие, пускай и не такое сложное, как казалось первоначально, но, безусловно, интересное. Загадка Большого ущелья разгадана. Во всяком случае, для меня.

Памятник основателю Якутска Петру Бекетову.

На экскурсии в институте мерзлотоведения.

Уголки старого Якутска.

До новых встреч.